Эйлин поет и плачет, глядит неловко -
В доме полно обид и чужих теней.
"Спи, мой сынок, кровиночка, полукровка,
Спи. Наяву – больней.
Ты извини, я будущего не вижу,
Может быть, там и хватит тебе тепла…"
Эйлин поет, а сумерки – ближе, ближе.
Эйлин уже не помнит, какой была.
"Спи, засыпай, покуда отец не злится,
Тише, пока он – будто бы до всего,
Черноволосый, ласковый, круглолицый,
Не осознавший ужаса своего,
Не осознавший вечного непрощенья…"
В стылые окна смотрит седой январь.
Палочку Эйлин муж разломал на щепки -
Чтобы и думать даже не смела, тварь.
Эйлин не смеет – думать, дышать, смеяться.
Эйлин привыкла к страху и нищете.
"Спи наконец... Ведь матери все боятся
Петь и любить нежданных своих детей!
Спи, чтоб тебя! Никто ни черта не значит…
Магия бесполезна, земля кругла".
Эйлин поет и плачет, поет и плачет,
Эйлин поет и пла…